Арно Хидирбегишвили: Переформатированный миропорядок

«Разногласия между США, ЕС, Россией и Турцией создают сложный фон для стабильности на Южном Кавказе и, что интересно, в мире в целом»

Мир всегда был ареной столкновения идей и интересов, но сегодня границы между ними становятся все более размытыми. Мы живем в эпоху, когда слова могут не только определять повестку дня, но и менять судьбы целых наций. И именно в такие времена голос аналитиков, способных видеть сквозь туман дипломатии и противоречий, становится особенно важным.

На перекрестке политических и информационных потоков, где каждое слово несет в себе и намерение, и влияние, стоит человек, чьи взгляды и анализы способны проливать свет на сложные процессы настоящего. Арно Хидирбегишвили, генеральный директор и главный редактор Грузинского информационно-аналитического агентства «ГРУЗИНФОРМ», директор Центра безопасности, стратегического анализа и информационной политики, давно стал той фигурой, чьи исследования и публикации привлекают внимание как в Грузии, так и далеко за ее пределами.

Он вскрывает глубинные слои геополитических интриг, разбирая на части каждое событие, каждый шаг, каждую паузу в сложных интригах дипломатии и борьбы за влияние. Уникальная способность Хидирбегишвили анализировать происходящее через призму не только политических интересов, но и культурных кодов, исторических параллелей и информационных стратегий, делает его подход особенно ценным для понимания современной международной повестки. Его слова являются ключом к пониманию не только сегодняшнего дня, но и тех процессов, что формируют будущее.

В этом интервью мы попробуем пролить свет на самые сложные вопросы, касающиеся региональной безопасности, а также глобальных геополитических тенденций, которыми столь умело оперирует Арно Хидирбегишвили, чье видение мира помогает нам находить ответы там, где их, казалось бы, нет.

-Как Вы оцениваете нынешние усилия администрации Дональда Трампа по урегулированию конфликтов на Украине и в Секторе Газа?

– Два наиболее острых военных конфликта – на Украине и в Секторе Газа – продолжают оставаться в центре мирового внимания. Администрация Дональда Трампа активно включилась в процесс урегулирования обеих ситуаций, демонстрируя готовность к интенсивному дипломатическому диалогу как с Москвой, так и с Тель-Авивом. Следует отметить, что команда, собранная президентом Трампом, считается одной из самых профессиональных за последние два десятилетия в США. Подход Трампа к урегулированию украинского кризиса включает реалистичное восприятие интересов всех сторон, что позволяет рассчитывать на конструктивный диалог. В отношении Сектора Газа США твердо поддерживают право Израиля на защиту и обеспечение безопасности своих граждан, что подтверждается последовательностью и решимостью Вашингтона в данном вопросе. Тем не менее, очевидно, что временное прекращение огня, обмен военнопленными и возвращение части заложников — это лишь тактические шаги, которые пока не создают основу для долгосрочного мира. Причины конфликтов остаются нерешенными, а поиск компромиссов, на которых можно построить прочный консенсус, все еще сталкивается с серьезными трудностями. Важно подчеркнуть, что на фоне усилий США по урегулированию конфликтов Европейский Союз выглядит все более пассивным и разобщенным. Длительные бюрократические процедуры, отсутствие четкой стратегической линии и неспособность действовать единым фронтом снижают влияние Европы на ход событий. Примечательно, что помощь всего блока НАТО за три года так и не обеспечила Украине достижение поставленных целей. В отношении Сектора Газа ситуация выглядит не менее сложной. Несмотря на военную мощь Израиля и поддержку со стороны США, полное уничтожение террористических структур, таких как ХАМАС, пока остается недостижимым. Кроме того, Европа, по большому счету, предпочитает оставаться наблюдателем, ограничиваясь заявлениями о необходимости соблюдения прав человека и гуманитарной помощи. Опыт урегулирования Карабахского конфликта — одного из немногих в мире, который был завершен в относительно короткие сроки, — может служить определенным ориентиром. Признание реалий неизбежно: без четкого понимания того, что консенсус невозможен без устранения фундаментальных причин конфликтов, продвижение к миру останется лишь теорией. Очевидно, что администрации Дональда Трампа предстоит еще немало работы. Однако стоит признать, что ее усилия по урегулированию конфликтов на Украине и в Секторе Газа заслуживают внимания и поддержки, в отличие от пассивного подхода Европы, которая, к сожалению, предпочитает оставаться в стороне.

– Какие геополитические и экономические интересы движут США в их отношениях с Украиной и Европой?

-США, будучи одной из ведущих мировых держав, неизбежно преследуют свои геополитические и экономические интересы в отношениях с Украиной и Европой. Для администрации президента Трампа, которая стремится укрепить позиции США на международной арене, особенно важно добиться ощутимых результатов, соответствующих его обещаниям восстановить престиж Америки и обеспечить ее экономическое процветание.

Ситуация на Украине представляет собой один из ключевых вызовов для внешней политики США. Президент Трамп, будучи прагматичным бизнесменом, предпочитает рациональный подход, нацеленный на минимизацию затрат и максимизацию прибыли. Война на Украине является, по мнению его администрации, крайне затратным и малоэффективным проектом, в который предыдущая администрация Байдена вложила около 350 миллиардов долларов, в основном на военную помощь. Однако ни политическая, ни экономическая отдача не оправдали подобных вложений.

Трамп, понимая бессмысленность дальнейшего наращивания затрат, стремится заключить выгодную сделку с Россией, имеющей на фронте преимущество. Поиск путей возврата потраченных средств предполагает ориентацию на редкоземельные металлы и другие ресурсы, что делает урегулирование конфликта приоритетной задачей.

Одновременно с этим Трамп недоволен позицией европейских стран, особенно Франции и Германии, которые на протяжении многих лет вносили в бюджет НАТО значительно меньше, чем США. Их открытое несогласие с курсом на прекращение конфликта и желание продолжать поддержку Украины независимо от позиции США вызывает раздражение. Администрация Трампа видит в этом проявление европейского эгоизма и несправедливого распределения ответственности.

Трамп, будучи бизнесменом, рассматривает вопросы с позиции выгод и убытков. Идеологические амбиции европейских элит, стремящихся к ослаблению России любой ценой, вызывают у него сомнение, так как не приносят реальной пользы ни США, ни мировой безопасности. Вместо этого Трамп нацелен на возрождение «Американской мечты» и укрепление экономических позиций Америки, что, по его мнению, невозможно без прагматичного и прагматически-ориентированного подхода.

Ситуация в Европе, где все чаще звучат призывы к наращиванию военной поддержки Украины даже без участия США, выглядит для Вашингтона как попытка переложить ответственность за войну на Америку, продолжая извлекать из этого собственные политические и экономические выгоды. Однако, как показывает практика, США готовы защищать свои интересы и действовать в первую очередь в своих собственных экономических и геополитических интересах, не учитывая иллюзорные мечты некоторых европейских государств.

-Какие последствия для Южного Кавказа и региона в целом могут иметь разногласия между США, ЕС, Россией и Турцией?

-Разногласия между США, ЕС, Россией и Турцией создают сложный фон для стабильности на Южном Кавказе и, что интересно, в мире в целом. Стоит отметить, что текущая ситуация не началась в 2022 году и даже не в 2014 году. Уже давно было очевидно, что постсоветская Украина превращается в «черную дыру», куда стекались криминальные элементы из бывших республик СССР, включая грузинский криминалитет и воров «в законе» из России и Грузии. На Украине пропадали бесследно грузовые трейлеры с продукцией на миллионы долларов, следующие транзитом через ее территорию в Грузию, Армению, Азербайджан и другие страны региона. Многие грузинские перевозчики потеряли не только имущество, но и жизнь из-за этой бесконтрольной преступной активности.

Сегодня Россия, находясь в сложном переговорном процессе с США, избегает четкой фиксации своей позиции по Ближнему Востоку. При этом Турция, логично используя сложившиеся обстоятельства, усиливает свое влияние в регионе — от Сирии до Палестины, от Абхазии до Украины. Президент Эрдоган активно продвигает турецкие национальные интересы, которые часто сталкиваются с позициями Москвы и Вашингтона.

Не исключено, что внутренние проблемы Эрдогана, включая конфликты с его политическими конкурентами, такими как популярный мэр Стамбула, также обусловлены внешним давлением и отсутствием налаженных отношений с новой администрацией в Вашингтоне. Эти осложнения неизбежно накладывают отпечаток и на политику Азербайджана — ближайшего союзника Турции, который должен лавировать между интересами России и США.

Парадоксально, но вопреки разногласиям по целому ряду вопросов, в отношении ситуации в Секторе Газа Турция и Иран находят точки соприкосновения. Это сближение позволяет Ирану временно отложить прежние претензии по вопросу Зангезурского коридора и не создавать препятствий для заключения долгожданного мирного соглашения между Азербайджаном и Арменией. Также нельзя исключать, что свою роль в мирном процессе сыграла и дипломатическая активность грузинского премьера Кобахидзе, который неоднократно посещал Баку и Ереван, лично и в составе официальной делегации.

Однако наиболее заметное изменение произошло на уровне отношений с Европой. Позиция Европы, все более оторванная от реальной ситуации в регионе и характеризующаяся неспособностью действовать в рамках прагматичной и последовательной политики, вызывает разочарование и на Южном Кавказе, и в более широком региональном контексте. Несмотря на то, что ЕС старается сохранять свои рычаги влияния через экономические проекты и политические заявления, реальное влияние Европы на процессы в регионе стремительно снижается.

На фоне этого ослабления Европа рискует остаться в стороне от ключевых геополитических процессов, тогда как Турция и Россия продолжают активно продвигать свои интересы. В этих условиях Азербайджану, как и другим странам региона, приходится искать баланс между партнерством с Турцией, обязательствами перед Россией и прагматичным подходом к взаимодействию с США.

-Какой экономический и политический курс сейчас избирает Грузия, учитывая ее попытки усилить сотрудничество с восточно-среднеазиатскими странами?

-Грузия официально остается прозападной страной, объявив стратегическое партнерство с США одним из главных внешнеполитических приоритетов. Однако это партнерство в большей степени носит декларативный характер, поскольку страна уже давно пытается найти баланс между западными устремлениями и прагматическим подходом к экономическим возможностям, предлагаемым сотрудничеством с восточно-среднеазиатскими странами.

Показательным примером является недавняя активизация контактов со странами Транскаспийского Международного Транспортного Маршрута (ТМТМ). Грузинский премьер-министр Ираклий Кобахидзе совершил серию визитов в Китай, Иран, ОАЭ, Азербайджан, Казахстан, Узбекистан, Туркменистан и Армению, что указывает на стремление укрепить экономические связи и привлечь инвестиции в грузинскую экономику. Это является попыткой диверсификации внешнеэкономических связей и создания новых каналов для развития экономики в условиях ослабления российско-грузинских отношений и нестабильного диалога с Западом.

Стремление Грузии к усилению экономического сотрудничества с восточно-среднеазиатскими странами обусловлено в первую очередь желанием обеспечить экономический рост, не зависящий исключительно от западной поддержки, которая зачастую сопровождается политическими требованиями и навязыванием чуждых Грузии либерально-демократических ценностей. Вместо этого Грузия пытается использовать модель «сообщающихся сосудов»: ведя дела с дружественными России странами и их партнерами, Тбилиси сохраняет возможность поддерживать опосредованный контакт с Москвой, что позволяет при необходимости актуализировать эти связи.

Важным моментом является стремление Грузии диверсифицировать источники углеводородов, все активнее обращаясь к каспийским ресурсам Азербайджана и иранским поставкам. Это также является частью стратегии экономического выживания в условиях сложной политической ситуации на Южном Кавказе.

Таким образом, Грузия на фоне охлаждения отношений с ЕС и отсутствия серьезных перспектив по вступлению в НАТО, сосредотачивается на укреплении экономических связей с восточно-среднеазиатскими партнерами и адаптации к новым геополитическим реалиям, в которых сотрудничество с Западом больше не рассматривается как безальтернативный путь развития. При этом страна стремится сохранять конструктивные отношения с США, не подвергая сомнению важность этого партнерства, однако приоритет отдается практическим экономическим выгодам, а не идеологическим догмам.

Арно Хидирбегишвили, Бакинский рабочий

Жизнь на освобожденных территориях 22 марта (обновляется)