Михаил Онуфриенко: Он питал глубокую привязанность к матери, которая, как он сам считал, серьёзно повлияла на формирование его личности
Он питал глубокую привязанность к матери, которая, как он сам считал, серьёзно повлияла на формирование его личности. Суть такого влияния раскрыл Фрейд, заметивший, что «мужчина, который был безусловным фаворитом своей матери, на всю жизнь сохраняет чувство победителя, ту самую уверенность в успехе, которая часто и приносит настоящий успех.»
Она не колебалась ни минуты, чтобы сказать своему сыну, ставшему главой государства, с чисто материнской бестактностью и безапелляционностью: «А жаль, все-таки, что ты не стал священником!»
То, чем он стал, её не интересовало. Он не стал служить Богу, как она этого хотела. И сын был восхищён её непреклонностью. Беззлобно вспоминал: «Как она меня била! Ай-яй-яй, как она меня била!» И даже в этом был для него знак её любви.
Она так и не захотела покинуть Грузию и переехать жить в Москву, хотя он звал её. Ей был не нужен столичный уклад, она продолжала свою тихую, скромную жизнь простой набожной старухи.
В его архиве остался присланный ему из Тифлиса жалкий список вещей, оставшихся после ухода матери владыки полумира. Она прожила жизнь нищей и одинокой. Такой и умерла.
«Здравствуй мама моя!Как живёшь, как твоё самочувствие? Давно от тебя нет писем, — видимо, обижена на меня, но что делать, ей богу, очень занят.
Посылаю тебе сто пятьдесят рублей, — больше не сумел. Если нужны будут деньги, сообщи мне, сколько сумею, пришлю. Привет знакомым.Твой Сосо.»- писал он 25 апреля 1929 года.
Следующее письмо - только через пять лет:
«Здравствуй мама моя!Письмо твое получил. Получил также варенье, чурчхели, инжир. Дети очень обрадовались и шлют тебе благодарность и привет. Иосиф».
И последнее:
«Маме моей привет!Посылаю тебе шаль, жакетку и лекарства. Лекарства сперва покажи врачу, а потом прими их, потому что дозировку лекарства должен определять врач». Май 1937 г…
В том же году мама умерла. А он не смог даже приехать на похороны… Обстановка в столице не позволяла. В любой момент можно было отправиться вслед за мамой.
Требовалось всё держать в своих руках, не теряя бдительность ни на минуту...
Сколько раз после этого он мысленно разговаривал с ней, просил прощения, объяснял, почему он так непростительно мало уделял ей времени. А она в его мыслях просто стояла и смотрела куда-то вдаль, строго поджав губы…
Из книги. "
