Андрей Медведев: 2 мая 2014 года это первый день открытой войны против русских, против России

2 мая 2014 года это первый день открытой войны против русских, против России.

Правда, в мае 2014 это осознали лишь немногие. Украина стала готовиться к войне на Донбассе по-настоящему, и с Россией в будущем. Но у нас тогда ведь мало что изменилось, правда?

Депутат Гончаренко, палач Одессы. Убийца и мародер. Он как-то раз приехал в Москву на "марш Немцова".

Гончаренко тогда задержала полиция. Но была вынуждена отпустить. А кто дал распоряжение отпустить? Этот человек до сих пор что-то решает?

Одесса не там, в 2014 году. Когда главного одесского пожарного Боделана, который то ли не давал, то ли и испугался тушить Дом Профсоюзов, назначают куда-то на должность в Крыму, это значит, что мы так ничего и не поняли.

Второго мая, когда шла прямая трансляция убийства людей в Доме Профсоюзов на украинском телевидении, Гончаренко сказал:

"А теперь представьте, что будет в России. Если вдруг. Это всего лишь Одесса".

Это была прямая угроза и объявление войны. Мы не обратили внимание.

2 мая 2014 украинские граждане убивали русских людей. За то, что русские не желали превращаться в украинцев.

Что было у нас? А у нас годами режиссёр Иосиф Рейхельгауз, публично оправдывавший палача Одессы подонка Гончаренко, продолжал руководить театром. Неплохо жил. За государственный счёт.

У нас с мая 2014 коллективный российский либерал, юный и постарше, советского разлива, бесконечно глумился над жертвами бойни. "Мимо дома Профсоюзов без коктейлей не хожу". И безнаказанно глумился же. В эфире "Эха Москвы" надменно рассуждали, что, дескать, логичный результат имперских амбиций. И всем это было нормально. До февраля 2022 года никому ничего не было за глумление над убитыми русскими людьми. Люди с хорошим лицами ходили на митинги под украинскими флагами по столице.

В приличном обществе (тусовке либералов, примкнувшим к ним бизнесу и чиновному люду) вообще было принято Украиной искренне восхищаться.

Лидеры общественного мнения, те, что из деятелей культуры и науки, писатели опять же, в мае 2014 пробубнили нечто вроде "ну это другая страна, мы не можем давать оценку". И поехали на гастроли в Одессу и Киев. Им горелой человечиной не пахло. Гребенщиков, помнится, пел для Саакашвили в Одессе. 4 мая 2014 года знатный одесский шутник и юморист Валерий Хаит дал обширное интервью с такими пассажами про убитых русских людей.

"Я даже шел вместе с ними несколько кварталов, слушал разговоры этих людей. У меня возникло четкое ощущение, что большая часть из них – не одесситы, а приезжие. Я отчетливо понял, что эти люди не читают книг, не понимают смысла понятий "культура" и "цивилизация". Думаю, что причина пророссийских выступлений в украинских городах – это не только низкий уровень жизни, но и культурное убожество".

Полное снисходительно-покровительственное одобрение массового сожжения людей. Одесситов, кстати.

"Украина, пройдя через страшный очистительный период, возродится заново".

Ну что, как очистились? А мы тогда что, перестали пускать Хаита в Россию? Нет. Мы сейчас как-то спрашиваем у тех, кто тогда руки жал палачам, зачем они это делали? Тоже нет.

Мы всем простили их поддержку нацизма. На постсоветском пространстве, особенно в России, либерализм всегда балансирует на грани нацизма, либерализм это всегда русофобия, всегда сегрегация - мы, люди с хорошими лицами, и чмошная русня.

Да, 2 мая стало ясно - сторонникам Майдана, украинцам, можно всё.

Найдите видео того дня, вспомните, как страшно кричала женщина из окна, ей ломали спину, и душили её шнуром? А парень на лестнице Дома Профсоюзов, в очках, который сожжёнными руками обхватил сожжённую голову? Ещё была версия, что ему прямо на голову вылили горючую смесь.

Все годы до СВО мы вроде бы считали 2 мая преступлением, но при этом окормляли из бюджета тех, кто над погибшими в Доме Профсоюзов глумился или громко так молчал. "Царство, разделившееся само в себе".

Изменились ли мы? Надеюсь. Хотя вот недавно режиссёра Рейхельгауза в госпиталь к военным притащили. Чтобы он им про патриотизм рассказал.

То есть, есть нам, что еще осознать. И с чем разобраться.