Константин Затулин: В Казахстане и Киргизии идет борьба за то, как относиться к России

Мы, конечно, не ждём и не требуем, чтобы население бывших союзных республик, по примеру Северной Кореи, воевало на нашей стороне. Отмечаем и то, что некоторые граждане Казахстана или Грузии воюют на Украине против нас — есть даже созданные по национальному признаку воинские подразделения.

Об этом в интервью изданию Украина.ру рассказал первый заместитель председателя Комитета Госдумы РФ по делам СНГ, евразийской интеграции и связям с соотечественниками Константин Затулин.

В воскресенье, 27 апреля, на паспортном контроле в Астане без объяснения причин отказали во въезде в Республику Казахстан руководителю отдела Казахстана и Средней Азии Института стран СНГ Андрею Грозину.

По приглашению Фонда поддержки публичной дипломатии им. А.М. Горчакова политолог должен был 28 апреля выступить в столице Казахстана на мероприятии, посвященном теме "Инвентаризация проблем в российско-казахстанских отношениях", и 29 апреля на круглом столе на тему "Россия - Казахстан: динамика взаимодействия в сферах безопасности и гуманитарного сотрудничества".

- Константин Федорович, вам тоже пытались создать проблемы при въезде в Казахстан в 2023 году. Какие силы в этой республике против визитов в свою страну ведущих российских экспертов и политиков?

- К большому сожалению, в ряде бывших советских республик, особенно в Азии, Закавказье не очень любят, когда о том, что происходит у них и с ними рассказывают не они сами, а те, кто за рубежом, в России, анализирует и мониторит их внешнюю и внутреннюю политику.

Наш Институт стран СНГ для того и создан, чтобы этим интересоваться. Но не было случая, чтобы наши суждения были угрожающими, оскорбительными для Казахстана и для казахского народа. Мы, например, никогда не поддерживали какие-либо претензии к территориальной целостности Казахстана, хотя прекрасно знаем, что Северный Казахстан — это территория с преимущественно русским населением. Я исхожу из того, что дружба и сотрудничество между Россией и Казахстаном выгодна обеим странам.

Но какие-то вещи мы вынуждены называть своими именами. Так, рассуждая о событиях истории мы отмечаем, что Казахстан был создан как республика в годы советской власти, а до этого оформленной собственной государственности у него не было. В Российскую Империю он входил поэтапно, жуз за жузом.

Мы видим не только в Казахстане, но и в других новых независимых государствах попытки продлить историю вглубь. Конкурируют с Монголией за Чингисхана или выпускают фильмы о том, что скифская царица Томирис в VI веке до нашей эры, — если верить Геродоту, погубившая Кира Великого, — была казашкой.

Мы спокойно относимся к этим мифам. Но совсем другая история, когда в Казахстане кто-нибудь пытается переписать факты недавней истории в XX веке. Молодёжь, которая прошла обучение в западных университетах, почему-то уверена, что Казахстан родился сам, без участия Москвы, выйдя, как Афина из головы Зевса. Первый президент Казахстана Нурсултан Назарбаев, публично заявлял, что Казахстан, бывший местом ссыльных лагерей, на этом основании — самая пострадавшая за годы советской власти республика СССР.

Это абсолютно не соответствует действительности. С точки зрения дальнейшего, ссыльная интеллигенция Москвы, Ленинграда и др. внесла в развитие Казахстана огромный вклад. Перемещённые в Казахстан из европейской части заводы никто не возвращал обратно после войны. Кто поднимал целину, строил Байконур? Разве одни только граждане Казахской ССР?

Мы, повторяю, не претендуем ни на заводы, ни на земли. Но если нам приходится, отвечая, об этом напоминать, это не всех устраивает в казахской политической элите. Там предпочитают, чтобы мы молчали или говорили одни комплименты.

Мы понимаем, что Казахстан придерживается собственной позиции по отношению к действиям России на Украине и вообще на постсоветском пространстве. С одной стороны, является членом ЕАЭС и ОДКБ и развивает с нами сотрудничество. С другой стороны, не хочет осложнять свои отношения с Западом, с которым мы вступили в конфронтацию.

Мы уважаем позицию Казахстана, но это не значит, что мы во всём должны быть с ним согласны. И в России, и в Казахстане всем надо привыкнуть к тому, что право высказываться о политике наших государств есть не только у нас самих. Мы же не можем кому-либо за пределами России запретить писать книги о России. Если следовать такому запрету как правилу, то никто, кроме французов, не написал бы книг о Наполеоне, кроме греков — об Александре Македонском.

В случае с Грозиным просто запрещают въезд тому, кто у нас знает и пишет о Казахстане. Никаких поводов к этому он не давал. Дремучее поведение.

- В Кыргызстане, где задержали сотрудницу "Русского дома" Наталью Секерину и журналиста Виктора Васильева, мы наблюдаем похожую тенденцию?

- Насколько я понимаю, это провокация. То есть одни чиновники в Киргизии спорят с другими, а крайними оказываются наши граждане и сотрудники наших учреждений. Не исключено, что и в Казахстане запреты вдохновляются теми во властных структурах, кто поддаётся влиянию националистической блогосферы, выступающей с русофобских позиций.

У нас действительно есть беспокойство по поводу судеб тех граждан соседних стран, которые добровольцами участвовали или участвуют в СВО на нашей стороне. Никто их не вербовал, это был их сознательный выбор. Но сделав его, они стали нашими боевыми товарищами.

Мы, конечно, не ждём и не требуем, чтобы население бывших союзных республик, по примеру Северной Кореи, воевало на нашей стороне. Отмечаем и то, что некоторые граждане Казахстана или Грузии воюют на Украине против нас — есть даже созданные по национальному признаку воинские подразделения. Всё это происходит не по наущению официальных властей, а под влиянием враждебной пропаганды, которая конкурирует с нашим влиянием в этих государствах.

В обществе, в Казахстане, в Киргизии и в других странах, идёт борьба за то, как относиться к России. Сотрудничать с ней или искать новых союзников. Это надо понимать.

- Какие тенденции вы могли бы выделить в мирных консультациях вокруг конфликта на Украине?

- Позиция американской администрации формируется под влиянием многих факторов, главным из которых является желание Трампа как можно скорее освободиться от обязательств, связанных с войной на Украине. И переключиться на то, что для него важно: противостояние с Китаем, переформатирование Ближнего Востока и так далее. И в этом он рассчитывает, если не на поддержку, то на понимание со стороны России.

Он не считает Украину своей войной, он считает ее войной Байдена и ошибочной. Войной, которая заталкивает Россию во враждебные США альянсы. Он хочет этого избежать. Проблем на этом пути достаточно. Переговорный процесс еще только начинается.

- Увидим ли мы Одессу в составе Российской Федерации, произойдет ли это в результате дипломатических соглашений?

- Я бы очень хотел, чтобы так и было и всегда выступал за это. Но я уверен, что любой здравомыслящий человек понимает, что все, что мы не сможем взять в ходе военной операции, вряд ли получим дипломатическим путем в подарок.

Поэтому ответ на этот вопрос зависит от того, способны ли мы в оставшееся до мира время освободить Одессу. Судя по темпам нашего продвижения, в этом есть, к сожалению, определённые сомнения. Дело не только в Одессе, но и в том, чтобы дойти до Приднестровья и гарантировать существование сотен тысяч наших граждан, которые сегодня в блокадных условиях живут там.

О том, как Украина сдает полякам порт на побережье Черного моря Экономика Украины и война: добивание Порошенко, кражи у русских и сдача порта Ильичевск полякам